ГЕНЕРАЛ КИРИЧЕНКО: ВЕРЮ В ПОБЕДУ ЗДРАВОГО СМЫСЛА!
- Подробности
- Категория: Кириченко Виталий Николаевич — досье
- Опубликовано 01.06.2018 13:37
- Автор: Super User
- Просмотров: 268
С заместителем министра внутренних дел Украины, начальником ГУ МВД Украины в Крыму генерал-майором В. Н. Кириченко беседует наш корреспондент
(Газета «Республика Крым» от 11 августа 1995 года)
— Виталий Николаевич, мы знакомы с Вами уже много лет, и я хорошо помню, что поговорить, так сказать, «за политику» с Кириченко удавалось не многим. Я даже и не буду пытаться...
— И это правильно!
— Давайте тогда пофилософствуем что ли?
— Дерзайте.
— Скажите, почему у нашего народа — как бы это помягче выразиться? — не совсем уважительное отношение к милиционеру? Ведь в своем большинстве — это люди, которые каждую минуту готовы придти на помощь. И ведь приходят и погибают при этом! Но в отличие от стран традиционно демократических, где полицейского, хоть и называют частенько «коп» или «фараон», при этом высоко ценя эту профессию, у нас к ней как бы заранее приклеивают ярлык второго сорта.
— Вопрос действительно философский. Это складывалось годами, и это, в первую очередь, характеризует отношение государства к милиции. Сравните-ка полицейского в Америке и нашего, равного ему по функциям, сотрудника. У нашего — со всеми доплатами — сорок долларов зарплаты, неустроенный быт и сбитые башмаки. А там? И в материальном и в организационном отношениях на несколько порядков выше. Отсюда и подбор кадров. На престижную и высокооплачиваемую службу, естественно, отбирают лучших из лучших. А кто попадает к нам? Если государство будет любить свою милицию, не на словах, конечно, то и народ полюбит. А так...
— Я помню, что в холле того здания, где мы сегодня беседуем, когда-то на стене были высечены слова Михаила Ивановича Калинина. Потом к Калинину стали относиться с прохладцей, и слова исчезли со стены. А ведь в них был, как мне представляется, определенный смысл. Не помню дословно, но всесоюзный староста сказал, что милиционер, мол, как бы зеркало общества.
— Это действительно верно. Еще говорили о милиционере — «представитель власти». Вот какая власть, такой и представитель. Сейчас многое перечеркнули из того, что в прошлом было позитивным. Спасибо товарищу Горбачеву! Сколько он бед натворил для страны. А ведь можно было все сделать по-другому. И государства были бы самостоятельные, и крови бы столько не было.
Тем не менее, к счастью, наша страна стала поворачиваться лицом к милиции. В стадии решения вопрос о приравнивании зарплаты работников органов МВД к содержанию, которое существует в структуре Минобороны. Теперь уже не нужно, уходя в отпуск, писать рапорт о материальном поощрении — работники милиции будут получать его автоматически. По этим первым шагам, я считаю, можно уже судить о тенденции.
С другой стороны, если вспомнить слова о зеркале общества, мы все должны быть предельно осторожны. Общество раздирают политические страсти. Нужно всячески не дать втянуть в них милицию. Представьте, что будет со всеми нами, если в нынешней экономической ситуации и общественном брожении милиция будет разделена на фракции, блоки или партии? И ведь это уже пытались сделать. Тот же Горбачев, посылавший в им же спровоцированные «горячие точки» милицию и внутренние войска, чтобы расправляться со своими политическими оппонентами.
Ваш брат-журналист много делает, чтобы придать политическую окраску тем или иным действиям правоохранительных органов. Буквально шквал подобных «разоблачений» на нас обрушился с газетных страниц и телеэкранов накануне курортного сезона. Пытались и пытаются внедрить мысль о некоем особом криминальном статусе Крыма. Не жалеют хлестких эпитетов типа «Полуостров крестных отцов»... Ну, кому захочется на таком полуострове отдыхать? Выходит, в Сочи, к примеру, с «крестными отцами» дефицит, а в Карелии и на Байкале о них и слыхом не слыхивали. Чепуха все это. Уверяю — Крым ничем в криминогенном плане не отличается от других регионов. Просто кому-то выгодно делать из нас страшилку.
— Очевидно, на отношение к милиции влияют и правовое сознание общества, его правовая культура?
— Да у нас нет никакой правовой культуры! Кто-то высокоумно однажды изрек: незнание законов не освобождает от ответственности. А кто и где эти законы учит?! Вместе с азбукой с детства нужно учить элементарному — нельзя переходить улицу на красный свет, нужно пристегивать ремень безопасности, садясь в автомобиль... Это элементарно. Взять любой американский фильм: полицейские сели в машину и тут же — автоматически! — пристегнулись. А кто-нибудь когда-нибудь видел наших милиционеров пристегнутыми? Да никогда! Вспоминаю как однажды в Италии в небольшом городке в два часа ночи мы с моим итальянским другом стояли и ждали, пока зажжется зеленый свет. Пустота на улице, ни одной машины, а мы стоим и ждем. Вот что такое правовая культура.
Кроме того, нужно учитывать, что ныне действующие законы уже полностью отстают от теперешней жизни. Они не учитывают мировой опыт, не учитывают совершенно новую ситуацию в стране.
Хотя в одном эта ситуация, увы, неизменна. Ну скажите, в какой еще стране мира нарушение закона является чуть ли не доблестью. Утащил с завода гайку — все соседи знают и завидуют, семья гордится отцом-добытчиком. Человек нигде не работает, но каждый день меняет иномарки — что про такого говорят? Умеет жить. То есть умеет жить, нарушая законы. И это престижно!
Лет двадцать назад в Смоленске на фабрике, где гранят бриллианты, обнаружили крупнейшее хищение. Когда у одного работника нашли спрятанные сто семьдесят «камушков», он даже обиделся. Мол, на соседней лакокрасочной фабрике все воруют краску — и ничего, а что здесь украсть можно, кроме бриллиантов... Вот такая логика.
В этом — еще один аспект отношения народа к милиции. Все-таки только мы хватаем за руку, а это очень не нравится. Приходится нашим противникам придумывать всякого рода небылицы, чтобы скомпрометировать тех, кто борется с воровским и бандитским беспределом. Сейчас вот запущена «версия» о «коррумпированности крымской милиции». Никогда не соглашусь с этим. В семье, конечно, не без урода. И у нас есть такие уроды, нарушающие законы, даже вымогающие деньги, прикрываясь милицейским мундиром. Но все должны знать, что таких буквально единицы, и мы их в конце концов прижмем к ногтю. Таких, повторяю, единицы, а вот тех, кто погиб или ранен при исполнении своих обязанностей, к сожалению, уже десятки. Грустно порой сознавать, что самое дорогое — жизнь и здоровье эти героические люди отдали, быть может, и за тех, кто к милиции относится с неприязнью.
— На бытовом уровне к милиции зачастую предъявляются одни и те же претензии. Они—де знают всех бандитов, или, как теперь принято говорить, «авторитетов», но их не трогают потому, что... И дальше, сами понимаете, о чем идет речь. И ведь действительно Вам известны все эти фамилии, что же мешает кардинально решить наболевший вопрос с мафиозными группировками?
— Отсутствие соответствующего закона. Мафия есть во всем мире. Но во всем мире у правоохранительных органов есть законные инструменты борьбы с этим явлением. У нас таких инструментов нет. Даже сами термины «коррупция», «организованная преступность» в наших правовых актах не упоминаются однозначно. Допустим, я знаю, что Иванов, Петров или Сидоров (прошу прощения за этот пример у обладателей таких распространенных фамилий) руководят бандитской группировкой. Но ведь, как правило, рэкет или иные незаконные деяния не являются в чистом виде главной деятельностью этой «команды». Обычно они занимаются каким-либо легальным бизнесом. Это же не бандиты образца 17-го года, не какая-нибудь махновщина... И потом — первые лица, никогда сами не участвуют в противоправных действиях. Доказать же, что именно они были, так сказать, руководящей и направляющей силой преступления, обычно невозможно, имея те законы, которые мы сегодня имеем. Кстати, нет и законов, охраняющих свидетелей. Кто при нынешних условиях согласится дать показания, рискуя своим благополучием или даже жизнью? А мы не в состоянии приставить к каждому свидетелю телохранителя. Поэтому положение сегодня таково: что бы ни говорили о тех или иных известных личностях на улицах, в очередях или троллейбусах, я никогда не назову никого из них бандитом или преступником, не имея на то законных оснований, Только суд может признать человека виновным, и об этом, как я уже говорил, нужно знать с детства.
— Виталий Николаевич, давайте немного изменим цепь наших рассуждений. В зените — крымское лето, в Крыму — приданные силы МВД Украины. Об этом «приданном» много судачат. Одни утверждают, что у крымской милиции своих силенок маловато, вот и пришла ей подмога, другие подводят политическую базу — мол, Украина таким образом берет под контроль нашу ситуацию...
— Никакой политики здесь нет и быть не может. Крымская милиция является структурным подразделением МВД Украины. А я руковожу ею в ранге заместителя министра, чтобы на месте оперативно решать возникающие проблемы на соответствующем уровне. Приданные нам силы — это вынужденная мера, так как наша автономная республика действительно нуждается в укреплении сил правопорядка. Недавно мы поставили все эти вопросы перед нашим министром. Ю. Ф. Кравченко с пониманием отнесся к крымским проблемам. Мы создаем здесь бригаду внутренних войск, полк особого назначения. Вот тогда никого в Крым присылать не будут, и мы вполне справимся с ситуацией собственными силами.
Нужно смотреть правде в глаза: пребывание приданных сил в Крыму неудобно во многих отношениях. Во-первых, наши соседи испытывают определенные трудности из-за нехватки кадров. А во-вторых, эффективность работы наших приезжих коллег зачастую оставляет желать лучшего. Ведь приезжают разные люди. Поработают денька два-три, в лучшем случае неделю-другую, а потом... Где-нибудь в Алуште или Судаке море — рукой подать от райотдела, да еще, как говорится, блондинки за углом. Некоторые не выдерживают такого напряжения! (Смеется). А если серьезно, то приезжим работникам милиции сразу трудно разобраться в нашей крымской специфике, в т. ч. и межнациональной ситуации.
— Читатели бы меня не поняли, не приготовь я для них конкретной истории для последующего комментария генерала Кириченко. Вот эта история.
5-го августа в 21 час 15 минут (сообщаю подробности, чтобы генералу было легче принять соответствующие меры) на углу улиц Пушкина и Гоголя в Симферополе милицейский патруль из четырех работников — трое рядовых и один сержант остановили некоего гражданина (фамилия в редакции имеется). Вначале сержант потребовал документы, а гражданин выказал по этому поводу удивление — вроде бы комендантский час никто не объявлял. Тем не менее, предъявил случайно оказавшееся в кармане удостоверение. Затем последовал вопрос: а не употреблял ли гражданин алкоголь. Так случилось, что гражданин в тот день алкоголь употреблял, правда, в малых дозах, что не повлияло на координацию его движений и артикуляцию речи. Честно глядя в глаза сержанту, гражданин признался в более чем умеренном употреблении спиртных напитков. И тут случилось нечто гротескное. Сержант, дабы убедиться в степени опасности состояния гражданина для окружающих, потребовал, чтобы он, гражданин, сделал три полных приседания с вытянутыми вперед руками и закрытыми глазами. Что гражданин и вынужден был тут же проделать. Упражнения были выполнены настолько безупречно, что сержант милостиво разрешил гражданину следовать далее.
Но тут наш герой вдруг почувствовал себя оскорбленным и поинтересовался фамилиями участников наряда. Ему было заявлено, что это военная тайна, а сержант только издали помахал какой-то смятой влажной бумагой, которую извлек из-под своей форменной фуражки. Тогда гражданин потребовал, чтобы его отвели, как говаривали раньше, «в участок». Придя в опорный пункт на улице Пушкина, рядом с аптекой, участники нашей истории увидели только закрытую дверь. Через какое-то время появился старший лейтенант. Не открывая дверей, он скомандовал гражданину идти домой, так как не видел причин его задержания. Когда же гражданин поинтересовался, а не извинится ли кто перед ним за приседания и потерянное время, старлей вновь, но более сурово, порекомендовал ему побыстрее убираться восвояси. В удостоверении этого офицера, которое он не отказался показать, значилось: А. В. Велев.
Так вот, Виталий Николаевич, что можно сказать с точки зрения профессионала о таких действиях милиции?
— Скажите, а разговаривали они с гражданином вежливо?
— Вполне культурно.
— Это уже большой плюс. Бывает, что в таких случаях наши сотрудники ведут себя просто по-хамски. По поводу употребления алкоголя. У нас, слава Богу, отсутствует антиалкогольное законодательство. И сам факт употребления спиртных напитков не является чем-то криминальным, если, конечно, такой человек не хулиганит или скандалит. Комендантского часа, конечно же, нет, документ, удостоверяющий личность, я бы все-таки порекомендовал носить при себе — в наше сложное время это может пригодиться. Теперь о приседаниях. Этот «метод» очевидно, проник в головы героев Вашей истории из американского кино. Там полицейские нечто подобное практикуют, но в особых случаях. А если б у того гражданина был, к примеру, радикулит, сердечная недостаточность или под рубашкой медицинский корсет? Чем бы это все могло закончиться? Велева мы, конечно, найдем и проведем с ним соответствующую работу. Приседать его никто, понятно, не заставит, но попотеть придется. Ведь что обидно, пока теряли время на мирно идущего домой человека, где-то действительно было необходимо вмешаться, помочь кому-то, предотвратить преступление. За это следует отвечать!
— Спасибо за четкую оценку. Заканчивая нашу беседу, позвольте несколько слов о Вас лично. Знаете ли, разные слухи ходят...
— Знаю. У нас это называется «деза». Конечно, я многим не нравлюсь, мешаю. И вот меня то усиленно «снимают», то куда-то «переводят». Все это лихорадит личный состав, руководство нервничает. Думаю, что ноги у этих слухов растут в криминальной среде. Таким образом, кто-то хочет внести сумятицу в нашу работу дезорганизовать правоохранительные органы. Как говорят не дождутся! Я пробыл на воине на страшной и непонятной войне два года и два дня. Мы тогда не знали за что воюем, но тем не менее делали свое дело честно и храбро. Сегодня я знаю, за что воюю, и это придает больше сил, чем они были у меня в Афганистане. Пусть это помнят те, кто надеется вышибить меня из седла. Я продолжаю работать в Крыму и не собираюсь никуда отсюда уезжать. Как заместитель министра внутренних сил Украины я подчиняюсь только президенту, главе правительства и своему министру. Только они могут решать мою дальнейшую судьбу. Взаимопонимание с руководством имеется, благодаря этому, как я уже говорил: вскоре решатся серьезные проблемы материально-технического и организационного обеспечения нашего главка. Это будет, несомненно, способствовать стабилизации обстановки в Крыму. Я убежден, что уже настала пора нормально жить. И мы будем нормально жить. Я верю в победу здравого смысла!
Беседовал Г. ДЕНИСОВ